В июне 1896 года в Петербург прибыл необычного вида путник. Был он высок ростом, сухопар, с заметной сединой в бороде. Стоптанные сапоги и бурый от пыли армяк домотканного сукна говорили о том, что человек находился в дороге не день и не два. Старик не спеша шагал по оживленным улицам столицы, подолгу простаивал у старинных особняков и памятников, запоминал названия проспектов и площадей, затем уверенно продолжал свой путь, постукивая палкой по мостовой.
Городовому, остановившему странного пешехода на перекрестке, прохожий предъявил документ на имя крестьянина Тамбовской губернии Федора Миронова.
- Путешественник я,-объяснял он грозному блюстителю порядка,-иду из Владивостока... Вот уже третий год хожу...
Городовой недоверчиво покачал головой и весьма недвусмысленно посоветовал путешествовать подальше от его поста: "Другорядь, гляди, отведу куда следует..."
Миронов говорил постовому чистейшую правду. Он действительно шел из Владивостока, от самого моря-океана, знакомясь с великой российской землей...
Страсть к путешествиям зародилась в душе крестьянского сына Федора Миронова еще в отроческие годы. Мальчиком он исходил вдоль и поперек родной Елатомский уезд: то в поисках отбившегося от стада жеребенка, то за солью в город, то просто так, без всякой причины.
В летние ночи, присматривая стреноженных лошадей, Федор предавался мечтам о краях далеких и невиданных. Темень плотной стеной подступала к костру. За этой "стеной" начинался кочковатый луг, а за лугом необозримая и загадочная даль. Неспокойный огонь, раздуваемый ветром, вырывал из окружающей мглы смутные очертания прибрежных лоз, чей-то след на траве. Мальчишеская фантазия уводила пастушка по этому следу далеко-далеко.
Охота к дальним странствиям привела Миронова на флот. Матросом он избороздил десятки морей, а однажды даже участвовал в кругосветном плавании. Списанный по возрасту на берег, Миронов продолжал свои путешествия уже по суше, пешком. Он ходил один, без провожатых, не зная страха и усталости. После двухлетнего похода отставной моряк попал, наконец, в Петербург.
В столице Миронов гостил недолго-его снова потянуло в дорогу. На этот раз путешественник направился на юг. Он пересох всю европейскую часть России, шел безводной Оренбургской степью, посетил Ташкент и Коканд и направился к великаньей гряде Памира. Нелегок был путь по горным тропам и скальным карнизам "Крыши мира", но смелый ходок с неизменной палкой в руке преодолел один за другим пять снежных перевалов и вышел к Аму-Дарье.
Не менее трудным и опасным оказался путь по Средней Азии: Сарай - Чарджоу - Бухара.
Часто приходилось спать под открытым небом- на медленно остывавшем песке пустыни или в набитых разноплеменным людом караван-сараях. Всюду Миро нов изучал быт и нравы народов, населявших необъятные просторы России, все увиденное старательно заноси., в путевой дневник.
Едва закончив этот длительный переход, Миронов задумал новый. Из родного села Мешуково, что на Тамбовщине, он предпринял путешествие в Порт-Артур, придерживаясь трассы строящейся тогда железной дороги в Маньчжурию. Из Порт-Артура морем поехал в Японию, оттуда - снова на Дальний Восток и Сибирь, забираясь в исхоженные таежные края.
Более 30 тысяч верст прошел храбрый путешественник крестьянин Миронов. Оставаясь безвестным, он установил своеобразный рекорд выносливости, равный которому трудно найти в истории спорта...

Вернуться к оглавлению.


На главную страницу


Использование любых материалов с этого сайта - только с моего письменного разрешения.